top of page

Дмитрий Кедрин «Сердце, не умеющее лгать»

 

                                    Сибирская земля богата не только природными ресурсами, но и талантливыми людьми. В

                               разные времена на территории Зимы жили выдающееся писатели и поэты. Нашему городу

                               посвящено много интересных произведений разных авторов, живущих от нашего края.

                                    В далеком 1941 году стихи о Зиме написал советский поэт Дмитрий Кедрин. Когда читаешь

                               его произведение, сразу становиться понятно, что он никогда здесь не бывал – у нас не растут

                               ни морошка, ни дубы, которые есть, по его мнению, в Зиме. И все же стихотворение

                               получилось таким трогательным, что можно простить автору некоторые неточности.                   

                                    Дмитрий Борисович Кедрин прожил недолгую жизнь. Родился в 1907 году в Донбассе.

                               Очень рано осиротел, но получил хорошее образование благодаря бабушке – дворянке.

                               Учился в коммерческом училище, затем в техникуме путей сообщения. В 1924 году

                               устроился сотрудником «Комсомольской газеты» в городе Днепропетровске, а уже в 1931 г. переезжает в Москву. Работает литературным консультантом в издательстве «Молодая гвардия». Известность Кедрину принесло стихотворение «Кукла», на которое обратил внимание М. Горький. В 1940 году вышла единственная прижизненная книга стихотворений «Свидетели». Поэт написал известную ныне поэму «Зодчие и Конь». Для чего изучил массу литературы о строителях, о способах кладки, о русских мастерах - строителях. Во время написания рабочей анкеты поэт написал о том, что происходит из дворян и, что в 1929 году сидел в тюрьме за «недонесение известного контрреволюционного факта», который заключался в том, что он не донес на приятеля, чей отец был генералом Белой армии. Жена умоляла его не писать этого, но он ей ответил: «Я не могу начинать свою жизнь в Москве с обмана». Эти признания в дальнейшем оказали недобрую услугу. Секретарь Союза писателей В. Ставский назвал его «врагом народа» и «дворянским отродьем», его объявили «тайным диссидентом». Он много писал, но его не печатали и уволили с работы. В начале Великой Отечественной войны Кедрин, освобожденный по зрению от воинской службы (была очень сильная близорукость), добился назначения корреспондентом фронтовой газеты «Сокол Родины». С войны он вернулся живым, и относит свои заметки и стихи в несколько издательств, но все отвергаются под разными предлогами. И снова он погружается в пучину отчаяния: нет своего жилья, работы, не печатают. Однажды он возвращается домой в тяжелом состоянии: на Ярославском вокзале какие-то дюжие молодцы пытались столкнуть его под поезд. До этого его арестовали на вокзале и привели в отделение милиции, ссылаясь на то, что ищут японского шпиона.

     18 сентября 1945 года Дмитрий Кедрин, оказывается, по непонятной причине на Казанском вокзале, садится в электричку, и там, в тамбуре, его избивают до полусмерти, а потом на станции Вешняки выкидывают на железнодорожную насыпь. Утром он умирает по дороге в больницу.

     Минули годы, имя Дмитрия Кедрина вошло в число лучших русских поэтов советского периода. Его именем названы улицы в Днепропетровске, Донецке и Черкизове. Близится 110-летний юбилей поэта – это значит, что его поэзия выдержала испытание временем, его помнят, его поэзию любят.

 

Станция Зима

 

Говорят, что есть в глухой Сибири

Маленькая станция Зима.

Там сугробы метра в три-четыре

Заметают низкие дома.

 

В ту лесную глушь еще ни разу

Не летал немецкий самолет.

Там лишь сторож ночью у лабазов

Костылем в сухую доску бьет.

 

Там порой увидишь, как морошку

Из-под снега выкопал медведь.

У незатемненного окошка

Можно от чайку осоловеть.

 

Там судьба людская, точно нитка,

Не спеша бежит с веретена.

Ни одна тяжелая зенитка

В том краю далеком не слышна.

 

Там крепки бревенчатые срубы,

Тяжелы дубовые кряжи.

Сибирячек розовые губы

В том краю по-прежнему свежи.

 

В старых дуплах тьму лесных орехов

Белки запасают до весны...

Я б на эту станцию поехал

Отдохнуть от грохота войны.

 

(1941)

bottom of page